Эссе «Культура родной глубинки»

Настоящая волжская песня, наполненная волжскими просторами, благоухающими травами, свежим ветром, является источником мудрости и традиций. Образы, которые хранятся в песенном творчестве, оживают в сердцах людей, любящих свою родину, свой народ, бескрайнюю русскую природу. Эти песни, тягучие и длинные, веселые и задорные, не останутся в прошлом, пока живы поколения, дорожащие культурой и историей своего края.

«Загадочно и жалобно. Так начиналась песня на очередном концерте творческих коллективов. Моя мама всегда мечтала научиться исполнять русские народные песни. Её мечта сбылась: вот уже 7 лет она является исполнительницей русских песен в творческом объединении «Велес».  Дома можно часто услышать, как мама повторяет песни: «Ой, а кто ж кому виноват, А кто ж кому виноват, виноват, виноват, виноват, виноват…», «На горе сер дуб, Ох, на горе сер дуб, Ой, ра, ой, ра-згора-ется. Ой, як милай друг, Ой, ра, ой, разнемогается…». Иногда у меня даже получается повторить вслед за мамой мотив и  слова песни, но это не делает их понятными и простыми. Несмотря на мои старания,  мне никогда не удавалось представить сюжет песен, исполняемых мамой и их творческим коллективом. Мы  с друзьями привыкли слушать  современные песни, где ритм отчеканивают басы и  за простыми словами просматриваются незамысловатые картинки. Современные песни легко запоминать, просто исполнять. С народными песнями все по-другому.

Сегодня на концерте я услышала новые произведения. Зал наполнился трогательными звуками, а лица слушателей озарились радостью и трепетом.» Богородице Дево, радуйся, Благодатная Марие, Господь с Тобою, Благословенна Ты в женах, и благословен плод чрева Твоего, яко Спаса родила еси душ наших». Необычным в исполнении творческого коллектива было то, что песни и духовные стихи звучали без аккомпанемента. Никто не мог спрятаться за музыкой. Голоса то расходились на несколько партий, то сливались в один  гармоничный аккорд. Зрители, слушая исполнение, улыбались, плакали, повторяли полушепотом слова, будто боясь нарушить волшебную атмосферу песнопения.  Казалось, что в подобные мгновения возникал невидимый разговор между зрителями и песней. Мне не удавалось вступить в диалог. Наблюдая за зрителями, я не могла не заметить, как меняется их настроение, выражение лица, поза в зависимости от того, что звучит со сцены. В чем же загадка этих песен, в чем их сила?..»